Беспробудный пьяница

«Вино я всосал с молоком матери – родился среди виноградников и пил его, как дети пьют молоко», – рассказывал Владимир Маяковский. Он вырос в Грузии, слыл знатоком винных дел и любил эпатировать публику. Но пагубных пристрастий у поэта к крепким спиртным напиткам никогда не было. Видимо, на создание мифа про знатока питейных дел повлиял образ жизни и покорность зеленому змию оппонента Маяковского Сергея Есенина, а также собирательный образ творческого человека, которому для создания своих произведений почему-то нужны помощники – бутылка и стакан.

Если же во время застолий Маяковский и мог поднять с друзьями бокал, то всегда следил за количеством и отдавал предпочтение игристым и тихим винам, а также крюшону.

Многие современники поэта, в том числе его последняя возлюбленная, актриса Вероника Полонская, утверждали, что водку Маяковский не употреблял. «Водку совсем не признавал. С презрением говорил, что водку пьют лишь чеховские чиновники», – писал Валентин Катаев. А вот обычный компот и минеральная вода «Нарзан» всегда были в чести. Причем «Нарзан» употреблялся не только для питья, но и для бытовых нужд. Будучи в ноябре 1926 года на гастролях в Ростове-на-Дону Владимир Маяковский писал Лиле Брик: «Местный хроникер сказал мне гуляя по улице: “Говорят – гений и зло не совместимы а у нас в Ростове они слились вместе”. В переводе это значит, что у них несколько месяцев назад прорвались и соединились в одно канализационные и водопроводные трубы! Сейчас сырой воды не пьют, а кипяченую советуют пить не позже чем через 4 часа после кипения – а то говорят что какие-то “осадки”. Можешь себе представить, что я делал в Ростове! Я и пил нарзан и мылся нарзаном и чистился – еще и сейчас весь шиплю».

«Маяковский пил мало, главным образом вино того сорта, которое теперь называется “Советским шампанским”, а в те годы называлось шампанским “Абрау-Дюрсо”. Когда я однажды крикнул официанту: “Шампанского!” – Маяковский сказал: “Ну, Юра, что это вы! Просто скажите "Абрау"!” Хотя пил мало, но я слышал от него, что любит быть подвыпивши, под хмельком. Однако это никак не был пьющий человек. Помню вазы с крюшоном. Вот крюшон действительно пользовался его любовью, но это сладкая штука, скорее прохладительная, чем алкогольная, с апельсиновыми корками, с яблоками, как в компоте».
Юрий Олеша

При таком отношении к алкоголю, Маяковский все же не мог отказаться от другой вредной привычки – курения. В воспоминаниях его друзей есть такие слова: «Владимир Владимирович очень много курил, но мог легко бросить курить, так как курил, не затягиваясь. Обычно он закуривал папиросу от папиросы, а когда нервничал, то жевал мундштук…» А ведь у Маяковского есть стихотворение «Я счастлив», в котором автор описывает, как прекрасно жить без папирос и в конце резюмирует:

Не волнуйтесь,
сообщаю:
граждане –
я
сегодня –
бросил курить.

Владимир Маяковский, будучи сам курильщиком, мог жестко высказаться против этой пагубной привычки у окружающих. Хотя иногда его понимали не совсем верно, что приводило к казусным ситуациям. Например, Александр Тихонов вспоминал о своем посещении театра вместе с Маяковским во время Первой мировой войны, «в Народном доме шел “Борис Годунов”»: «Шаляпин, еще в гриме и царском одеянии, лежал глыбой в кресле, вытянув вперед ноги в расшитых татарских сапогах. Из-под парика по жирному гриму быстро скатывались капельки пота. Он жадно курил. Папироса в устах только что гениально умершего Годунова казалась кощунством. Маяковский не выдержал: “Что вы делаете? Разве вам можно курить?” – набросился он на Шаляпина. Тот понял это по-своему. “Знаю, что вредно. Давно собираюсь бросить!”».